Семечки
Читатели "Правды" хорошо знают Александра Васильевича Пахомова по его фотоснимкам, по рассказам о том, как он стал художником. Его кисть оставит на память потомкам такую есенинскую Русь, что не смогут они не стать ее защитниками. Такими же, как он, Солдат Великой Отечественной: смелый, приметливый, добрый. "Правда" уже печатала его воспоминания, сегодня Александр Васильевич рассказывает еще об одном эпизоде великого освобождения.
Валентина НИКИФОРОВА.
ЧЕРТЫ Василия Теркина, чей образ создан поэтом Александром Твардовским, были присущи многим советским солдатам, сражавшимся на фронтах Великой Отечественной. В каждом полку, батальоне, роте был свой такой Василий. Теркины первыми поднимались в атаку. Они поддерживали ослабевших в изнурительных переходах. С ними легче дышалось в перерывах между боями. Свой Теркин был и в нашей отдельной разведроте 35-й гвардейской стрелковой дивизии, прошедшей славный боевой путь от стен Сталинграда до Берлина в составе 62-й (8-й гвардейской) армии Василия Ивановича Чуйкова.
Во время зимне-весенних наступательных боев от Дона до Днепра мне пришлось исполнять обязанности командира роты. Помощником командира 1-го взвода был сержант Николай Сарычев. Чуть ниже среднего роста, коренастый, с грубоватым, но приветливым лицом, лет на десять старше остальных. С неразлучной гитарой и с утесовским голосом, с песней, шуткой-прибауткой он не давал унывать бойцам. Кажется, юмор и задор его были неиссякаемы. Что касается выполнения боевых заданий, все точно знали, что он был рожден разведчиком. Никогда не действовал наугад, рискованно, всегда тщательно готовил операцию. Если что-то срывалось, действовал смело и решительно, не дав опомниться врагу, или, хитро заметая следы, уходил от преследования. Много славных боевых дел было на счету нашего весельчака.
Однажды, это было ранней весной 1943 года, наша дивизия после выхода из окружения занимала оборону на Северском Донце. На правом берегу реки мы удерживали плацдарм у деревни Красная Гусаровка. Взвод Сарычева вел там наблюдение за обороной противника. Наблюдение велось непрерывно. Небольшими группами, сменяя друг друга, ребята выдвигались на посту далеко вперед нашей оборонительной линии.
Когда противник обнаружил разведчиков, начался интенсивный обстрел. А затем взвод фашистов пошел в атаку. Сарычев приказал своим ребятам отойти к линии нашей обороны, а сам остался для прикрытия. В момент, когда нужно было дать очередь по врагу, автомат отказал. Сарычев осмотрел затвор и обнаружил застрявшую шелуху от семечек. Иной на его месте растерялся бы. Сарычев же не торопился. Полез в карман, достал спичку... Немцы - уже метрах в 50-60. Они, видимо, решили взять его живым. Сарычев спокойно выковырнул шелуху и в упор дал длинную очередь, бросил три гранаты. Ошеломленные фашисты, не ожидавшие такой дерзости, уткнулись носами в снег, а разведчик, воспользовавшись их замешательством, улизнул.
Этот случай был долгое время предметом шуток товарищей. А Сарычев между тем перестал лузгать семечки.
После войны мы встретились с Николаем в Москве. Многое вспомнили. И этот случай тоже...
На подступах к Берлину Сарычев стал командиром нашей 34-й моторазведроты.
Газета "Правда" №11 (28485) 31 января – 3 февраля 2003 года