Bittere Pflicht - Kampf Und Untergang Der 76. Berlin-Brandenburgischen Infanterie-Division (История 76-й пехотной дивизии)

Bittere Pflicht - Kampf Und Untergang Der 76. Berlin-Brandenburgischen Infanterie-Division Autor: Jochen Löser

(История 76-й пехотной дивизии)

Источник https://nordrigel.livejournal.com/6524.html 

Отрывки из книги (перевод Дениса Голубева)

Форсирование Дона. Доклад Зелле
Послевоенный доклад полковника Зелле (Oberst Selle)

а) Боевой порядок саперов
В соответствии с предложениями, сделанными начальником инженерных войск командиру LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.) и им одобренными, было определено следующее распределение саперов для наступления:
76-я дивизия(die 76. Div.) – основное место удара:
штаб 413-го саперного полка (мот.) (Pi. Rgt. Satb.413.(mot.)
60-й саперный батальон (мот. ) (Pi .Btl.60 (mot.)
652-й саперный батальон (Pi .Btl.652)
912-я команда штурмовых лодок без 1 взвода(мот.) (912 Sturmbootkdo ohne 1 Zug (mot.)
штаб мостовой 921-й бригады (мот.)
(Brükostaffelstab 921 (mot.)
9 ½ мостовых бригады B (мот.) (9 ½ Brükenko B (mot.)
501-й дорожно-строительный батальон (Straßenbau-Btl.501)

295-я дивизия(die 295. Div.):
штаб 605-го саперного полка (мот.) (Pi. Rgt. Satb.605.(mot.)
41-й саперный батальон (мот. ) (Pi .Btl.41 (mot.)
45-й саперный батальон (мот. ) (Pi .Btl.45 (mot.)
1 взвод 912-й команды штурмовых лодок (мот.) (1 Zug Stubokdo 912 (mot.))
штаб 925-й мостовой бригады (мот.) (Brükostaffelstab 925(mot.)
8 мостовых бригады B (мот.)(8 Brükenko B (mot.)

В резерв LI-го армейского корпуса (армейское инженерное командование) (das LI. A.K. (Apifü)) поступили:
штаб 604-го саперного полка (мот.) (Pi. Rgt. Satb.604.(mot.)
672-й саперный батальон (Pi .Btl.672)
225-й мостостроительный батальон(на 20.8) (Brükenbau-Btl.225(am 20.8)
655-й мостостроительный батальон (Brükenbau-Btl. 655)

b) Разведка на местности для занятия исходного положения и наступления
16.8 в 16 часов все, находившиеся в пределах досягаемости командиры войсковых и армейских саперов были проинструктированы начальником инженерных войск армии на командном пункте корпуса в Евлампиевском.
Вечером того же дня состоялось телефонное совещание с 76-й дивизией (die 76. Div.), в котором она просила об ускоренном проведении совместной разведки, так как 295-я дивизия (die 295. Div.) еще находилась на подходе к Дону. Эти и дальнейшие подготовительные мероприятия корпуса призваны были преодолеть неизбежные трудности занятия исходных позиций в столь короткое время,. От предпринятой командиром 76-й дивизии (die 76. Div.) утром 17.8 рекогносцировки сложилось впечатление, что "неприятель на другой стороне Дона стал существенно слабее, и часть его сил, вероятно, оттянута на северо-восток, чтобы атаковать плацдарм Акатов." Но всего несколько часов спустя дивизией было доложено корпусу, что "по новейшим донесениям неприятель вел себя только очень скрытно и осторожно". На основании результатов разведки 76-й дивизии, корпус приказал ей в тот же самый день произвести удар по плацдарму у Акимовского. Непосредственные отдельные разведывательные действия дивизий в их зонах наступления начались только 18.8. С этой целью в распоряжение разведывательных штабов и частей, состоящих из пехотных и саперных офицеров, корпусом были предоставлены снимки с воздуха местности в районе предстоящего наступления. Были определены пути подхода для пехоты, саперов и артиллерии, все исходные позиции для войск и материальной части, ориентированные на боевое применение двух пехотных полков на передовой линии, а так же были подобраны и определены исходные пункты. В дальнейшем все детали, такие как, в особенности, координация наступательных подразделений с саперами, распределение по десантным катерам и надувным лодкам, сигналы для первых волн и их поведение во время переправы через реку, были обстоятельно оговорены на месте.
Ночью с 18 на 19 августа молодой офицер саперов на виду у неприятеля переплыл Дон у Лученского и принес ценные данные для схематического наброска профиля берега и реки; их цифры почти точно совпадают с результатом разведки реки, предпринятой в утро наступления у Лученского.
В полосах наступления обеих дивизий выявились многочисленные участки, подходящие для атаки, а именно, у 295-й дивизии (die 295. Div.) по обе стороны от Лученского и юго-западнее Калякина, у 76-й дивизии (die 76. Div.) по обе стороны от Акимовского и у Перепольного. Подходящее место для понтонного моста было разведано 295-й дивизией (die 295. Div.) непосредственно к юго-востоку от Лученского, 76-я дивизия (die 76. Div.) должна была, как уже было установлено, наводить понтонный мост у Акимовского. Район наступления у Акимовского был выгоден, так как здесь имеющиеся овраги спускались почти вплотную к берегу, и в целом исключали обзор неприятеля с противоположного берега. Местность юго-западнее Калякина была для переправы через реку особенно благоприятна, так как весь мыс южной излучины был густо заросшим и поэтому предоставлял хорошие возможности для занятия исходных позиций и первой фазы наступления. Менее благоприятным для переправы на широком фронте был район между Акимовским и Перепольным из-за его широких участков песков. Небольшие обрывы на вражеском берегу должны были, кроме того, усложнять причаливание и высадку штурмовых катеров.

с) Боевой порядок дивизий
В полосе наступления 295-й дивизии (die 295. Div.) и 76-й дивизии (die 76. Div.) было выделено по 2 пехотных полка на передовой линии, а именно:
у 295-й дивизии (die 295. Div.) 517-й пехотный полк (das IR. 517) и 516-й пехотный полк (das IR. 516); у 76-й дивизии (die 76. Div.) 203-й пехотный полк (das IR. 203) и 178-й пехотный полк (das IR. 517).
В соответствии с этим, по согласованию с начальником инженерных войск армии, по предложению и указанию дивизий (командир 605-го саперного полка, полковник Хойзеле и командир 413-го саперного полка, полковник Шиллинг (Kdr. Pi. Rgt. 605, Oberst Häusele und Kdr. Pi. Rgt.413, Oberst Schilling), был определен порядок саперов и их оснащение наступательным вооружениям.
295-я дивизия (die 295. Div.) :
517-й пехотный полк + 2-я саперная рота 295-го полка (das IR. 517 + 2./Pi. 295), 27 штурмовых катеров из мостовой бригады (27 Sturmboote aus Brüko), 24 больших надувных лодки (24 große Floßsäcke).
516-й пехотный полк + 1-я саперная рота 295-го полка (das IR. 516 + 1./Pi. 295), 27 штурмовых катеров из 912-й команды штурмовых катеров (27 Sturmboote aus Stubookdo 912), 23 больших надувных лодки (23 große Floßsäcke).
3-я саперная рота 295-го полка (3./Pi. 295) для паромной переправы с 10 штурмовыми катерами из мостовой бригады и 24 большими надувными лодками со снаряжением.
41-й и 45-й саперные батальоны с 8 мостовыми бригадами В для наведения понтонного моста.

76-я дивизия (die 76. Div.):
203-й пехотный полк + 2-я саперная рота 176-го полка (das IR. 203 + 2./Pi.176), 27 штурмовых катеров из 912-й команды штурмовых катеров (27 Sturmboote aus Stubookdo 912), 6 штурмовых катеров из мостовой бригады (6 Stubo aus Brüko), 4 больших надувных лодки (4 große Floßsäcke), 1 комплект разборных штурмовых мостиков (1 Satz Schnellsteg).
178-й пехотный полк + 1-я саперная рота 176-го полка (das IR. 178 + 1./Pi.176), 27 штурмовых катеров из 9-й команды штурмовых катеров (27 Sturmboote aus Stubookdo 9), 6 штурмовых катеров из мостовой бригады (6 Stubo aus Brüko), 24 больших надувных лодки (24 große Floßsäcke), 1 комплект разборных штурмовых мостиков (1 Satz Schnellsteg).
5-я саперная рота 176-го полка (5./Pi. 176) для поисков и обезвреживания мин и для борьбы с танками на вражеском берегу.
60-й и 652-й батальоны с мостовой бригадой 9 ½ (Pi. Btl. 60. und 652. mit 9 ½ Brüko) для наведения понтонного моста.

Подходящие позиции для главных сил артиллерии были найдены только северо-западнее трассы Донских высот. Достаточная дальнобойность на местности, занятой противником, поэтому была возможна только у длинноствольных орудий (10-см пушки). Овраги между трассой Донских высот и Доном в большинстве оказались такими крутыми и так густо заросшими, что артиллерия только с трудом могла быть доставлена на свою позицию.
d) Занятие исходных позиций.
Ночи с 19 на 20 и с 20 на 21.8 были заполнены продвижением вперед и занятием позиций наступательными частями и доставкой штурмовых катеров и надувных лодок личным составом в исходные районы.
Транспортировка на исходные штурмовые позиции требовала значительных усилий на неровной, изрезанной канавами и оврагами местности. Подъездные дороги к каждой наступательной группе были точно обозначены; о защите и использовании дорог были отданы приказы в мельчайших деталях. Вследствие снова и снова требуемой корпусом в устных указаниях и исполняемой болезненной осторожности занятие исходных позиций происходило почти без трений и вражеского воздействия.
В общем и целом для артиллерии были предусмотрены огневые позиции между трассой высот и Доном, батареи были доставлены на позицию ночью с 20 на 21.8. Обе стороны воздержались — за исключением ночного заградительного огня по случаю и немногочисленных огневых налетов, по большей части минометного — почти от любой артиллерийской активности. Корпус предоставил обеим дивизиям свободу действий, обстреливать отдельными батареями засеченные с 20.8 вражеские цели.
LI-й армейский корпус (das LI. A.K.) ночью с 20 на 21 августа занял выдвинутый вперед командный пункт на высоте 204, с которого при дневном освещении просматривалась большая часть местность в районе предстоящего наступления.

е) Форсирование реки 21.8.1942
аа) У 295-й дивизии (die 295.Div.) без трений
Ночь перед наступлением была ясной.
Ветер дул с юго-востока, но был благоприятным. На Дону лежал легкий туман. В укрытиях исходных штурмовых позиций (в ивняке, в лощинах, в руинах домов) с 2 часов наготове стояли стрелки и саперы первой волны у своих штурмовых катеров и надувных лодок.
В 3 часа при бледных утренних сумерках без огневой подготовки началось наступление 295-й дивизии (die 295. Div.). Первая волна почти беспрепятственно достигла другого берега. В районе Лученского усиленный II-й батальон 517-го полка (das verst. II./IR. 517) смог преодолеть реку за 35 минут. Переправа соседнего I-го батальона 517-го полка (das I./IR. 517) заняла на один час дольше, так как штурмовые катера должны были объезжать прибрежную песчаную банку и многократно садились на мель. Кроме того, был силен оборонительный минометный и пулеметный огонь с дюн (лунный ландшафт). Общее время переправы усиленного 517 пехотного полка (das verst. IR. 517) (без артиллерии) составило 4 часа 20 минут.
На противоположном берегу 2-я саперная рота 295-го полка (2./Pi. 295) прокладывала проходы через неприятельское минное заграждение, уничтожив около 50 противотанковых мин. При переходе через реку особенно отличился командир 912-й команды штурмовых катеров (Stubookdo 912). Своим выдающимся личным участием в бою, несмотря на сильный огонь, он привел первую волну на другой берег, где он и рулевой штурмового катера были тяжело ранены. Несмотря на ранение, офицер принял управление катером и, прилагая свои последние силы, привел катер обратно на северный берег, где и упал без сознания
У наступательной группы на свободной местности у Калякина (старица) переход удался особенно хорошо. Хотя путь штуровых катеров через Дон здесь был в три раза длиннее, чем у Лученского, усиленный III-й батальон 516-го полка (das verst. III./IR. 516) через 55 минут находился на противоположном берегу. Подразделения разминирования не нашли здесь минных заграждений, как напротив Лученского, так как неприятель не рассчитывал на переправу в этом месте. В течение 1 часа 45 минут усиленный 516 пехотный полк (das verst. IR. 516) был переправлен почти без потерь.
Такова была первая фаза наступления 295-й дивизии (die 295.Div.), без артиллерийской подготовки, построенная на внезапности, хорошо удавшаяся. Только когда головные походные заставы стояли на северной окраине Песковатки, сделалось заметным планомерное сопротивление захваченного врасплох, поспешно отошедшего неприятеля. В этом положении следовало начать наведение понтонного моста, собственно говоря, сразу же после переправы первых волн наступления. Но приказ об этом был отдан дивизией только в 5 часов по требованию и заявлению находившихся на месте саперных командиров. Ширина реки колебалась между 205 и 230 метрами, скорость течения составляла 0,50 — 0,8 м/с, итого, была небольшой. Донный грунт состоял из песка, частично из известковой гальки.

bb) У 76-й дивизии (die 76.Div.) с неудачами
Менее благоприятно проходило наступление у находящейся в месте основного удара 76-й дивизии (die 76.Div.). На участке Перепольный 178-му пехотному полку (das IR. 178) планировалось произвести переправу под умеренным воздействием противника. Однако, после завершения огневого налета, ожило упорное сопротивление русских. Здесь неприятель засел на хорошо оборудованных, искусно замаскированных полевых позициях в зарослях деревьев и кустарника на южном берегу.
После отхода от берега 5 волн штурмовых катеров, наступление сорвалось под сильным вражеским огнем. Все последующие, вновь и вновь предпринимавшиеся при постепенном рассвете, попытки снова привести возобновить переправу, потерпели провал. Находившиеся на 200-метровой песчаной дюне, которая отделяла исходные позиции от правого берега Дона, солдаты были накрыты вражеским огнем и расстреляны. Уже переправленные подразделения I-го батальона 203-го пехотного полка (das I./IR. 203) ожесточенно теснились численно превосходящим неприятелем. Командир I-го батальона 203-го полка (das I./IR. 203) погиб; возникло кризисное и паническое настроение. Первая волна штурмовых катеров вернулась с изрядными потерями, и напрасно ждала пехоту для переправы, которая из-за сильного неприятельского огня вдоль широкой песчаной дюны не покидала укрытий. Потери задействованного здесь III-его взвода 912-й команды штурмовых катеров (das III. Zug des Stubookdo 912) были тяжелыми (9 убитых, 26 раненых), взвод был подвергнут вражескому обстрелу на лишенной укрытий береговой полосе, так что в итоге все катера, за одним исключением, вышли из строя. Попытка переправитьсяна надувных лодках , предпринятая под руководством командира 3-й роты 203-го пехотного полка (das 3./IR. 203), потерпела провал уже в самом начале, так как все надувные лодки были расстреляны после выхода из укрытия. I-й батальон 203-го пехотного полка (das I./IR. 203) за короткое время сократился на двух офицеров и примерно на 100 солдат. Затем атака была приостановлена. Только после того, как части переправившегося у Перепольного третьего полка дивизии, 230-го пехотного полка (das IR. 230), были повернуты оттуда вдоль Дона на юг, державшийся напротив Акимовского неприятель отошел на восток. Поэтому наступавший здесь полк (203-й пехотный полк (das IR. 203)), смог переправляться только после 16 часов.
В этой ситуации было предложено наведение моста в окрестностях Перепольного. Там выявилось два места: но в одном вследствие слишком большой ширины реки мостостроительной материальной части едва ли хватало или как раз хватало, другое имело очень неблагоприятный подъезд вдоль песчаной дюны. Хотя положение неприятеля у Перепольного позволило начать наведение моста около 5.30, от этого преимущества пришлось отказаться вследствие положения с материальной частью. Поэтому корпус отклонил, по совету начальника инженерных войск, просьбу 76-й дивизии (die 76.Div.), которая запрашивала о разрешении на наведение моста у Перепольного, и придерживался решения в пользу Акимовского. Возникшие из-за бомбежек в последующие дни потери материальной части, которые сделали невозможной замену некоторых частей моста у Перепольного, оправдали решение корпуса.

f) Результат саперов (работа, произведенная саперами)
Около 18 часов было начато наведение моста у Акимовского. Понтонный мост у Лученского был готов 21.8 в 16.50, у Акимовского — 22.8 в 7.30.
Обеим стройкам мостов частично пришлось значительно пострадать от огня неприятельской артиллерии и залповых орудий, а так же ночью с 21 на 22.8 от продолжительных налетов авиации. Армейское руководство даже не рассчитывало на такие сжатые сроки для форсирования реки, которые при наведении понтонных мостов составляли от 14 до 28 часов с начала наступления, и поэтому нашло для саперов слова высочайшего признания, которые так же нашли выражение в ежедневном донесении в Штаб-квартиру фюрера. При произведении работ приходилось учитывать наряду с воздействием неприятельских наземных и воздушных сил, которые ослабляли саперные роты, абсолютно недостаточное знание материальной части у молодого пополнения и тяжелый характер местности. Высокие боевые потери обученных младших командиров всех званий из-за смерти или ранений стал при технически трудном боевом задании, каковым является наведение понтонного моста под неприятельским воздействием, были особенно болезненны и должны были приниматься в расчет тактическим руководством при построении плановой таблицы взаимодействия.

g) Образование плацдарма
Первая фаза наступления уже показала, что положение в районе Песковатки развивалось благоприятнее, чем у 76-й дивизии(die 76.Div.).
В то время как 295-я дивизия (die 295.Div.) уже около 6.30 вышла к дороге Песковатка — Вертячий, наступление 76-й дивизии(die 76.Div.) против Вертячего вследствие гораздо более упорного неприятельского сопротивления в первой половине дня 21.8 имело только небольшие успехи. В растянутом населенном пункте оно обернулось упорным боем с ожесточенно обороняющимся противником, поддерживаемым танками. Около 14 часов появились русские танки в большем количестве. Если даже они, по донесению 230-го пехотного полка (das IR. 230), в общем «без ясной цели ездили туда сюда и дико стреляли по окрестностям», то они отвернули на восток только когда понесли ощутимые потери от ввода в бой тяжелых самоходных противотанковых и штурмовых орудий. Только в вечерние часы вражеское сопротивление в Вертячем было сломлено. По обеим сторонам населенного пункта неприятель еще удерживался в лощинах и оврагах. Около 18 часов плацдарм у Песковатки имел глубину 7-8 км, у Вертячего 5-6 км; кроме того, была установлена связь с плацдармом VIII -го армейского корпуса (das VIII. AK) у Акатова. Выяснилось, что 21.8 295-я дивизия (die 295. Div.) должна была преодолеть сопротивление 54-го и 115-го советских укрепленных районов, по 2 усиленных пехотных батальона на каждый, в то время, как 76-й дивизии(die 76.Div.) , противостояли 98-я стрелковая дивизия (die 98. SD.)(в ее составе 308-й стрелковый полк (das SR. 308) с ротами численностью по 130-150 человек), 22 моторизованная стрелковая бригада и части 18-й стрелковой дивизии (die 18. SD.). Восточнее Вертячего наша воздушная разведка обнаружила 10 неприятельских батарей, ведущих огонь.
VIII-й авиационный корпус (das VIII. Fl. Korps) с раннего утра действенно осуществлял поддержку наступления истребителями и штурмовиками. Вечером 21.8 наступающие подразделения заняли оборону. LI-й армейский корпус (das LI. A.K.) вечером 21.8 отдал приказ, что следует на следующий день удерживать позицию «при улучшениях на местности» и готовить продолжение наступления на участок Россошки с прорывом XIV-го танкового корпуса (das XIV. Pz.K.) с плацдарма.

h) Переправа XIV-го танкового корпуса (das XIV. Pz.K.)
XIV-й танковый корпус 21.8 откомандировал по одному связному офицеру 16-й танковой (die 16. Pz. Div.) (в совокупности 81 танк) и 3-й моторизованной дивизии (die 3. Div.(mot.)) (42 танка) к 295-й и 76-й дивизиям (die 295. und 76. Div.), чтобы обеспечить бесперебойную совместную работу для перехода этих соединений на плацдарм. Как было предусмотрено, 16-й танковой дивизии (die 16. Pz. Div.) был определен на мост Лученского, 3-й моторизованной дивизии (die 3. Div.(mot.) - у Акимовского. Головные части обеих дивизий 22.8 в 11 часов стояли наготове в исходных районах. С этого момента их танки и автомобили переехали через Дон на плацдарм, чтобы рано утром 23.8 наступать на Волгу на Сталинград и высоты западнее Котлубани. Вечером 23.8 танковые разведывательные части 16-й танковой дивизии (die 16. Pz. Div.) уже стояли у Рынка севернее Сталинграда у Волги и с господствующего берега реки имели свободный обзор на бесконечную степь.
i) Заключительная фаза
Еще имевшиеся у 295-й (die 295. Div.) и 76-й дивизии (die 76.Div.) резервы инженерных материалов вскоре были израсходованы, так как в последующие ночи из-за многочисленных бомбардировок — за одну ночь на мост Лученского 37, на мост Акимовского 25 авианалетов — возникли значительные материальные потери.
Для строительства въездных и съездных дорог у 76-й дивизии(die 76.Div.) был задействован 501-й дорожно-строительный батальон (das 501. Straßenbau-Btl.); 295-й дивизии(die 295. Div.) в первой половине дня был придан предусмотренный как резерв корпуса прибывший из тылового района армии 255-й мостостроительный батальон (das Brückenbau-Btl.255).
Было протянуто около 700 м бревенчатого настила, в распоряжении было несколько систем колейной дороги из стальных элементов, которые некоторые мостовые бригады внепланово везли с собой и которые проявили себя как необыкновенно выгодные для преодоления непроходимых участков дорог и местности. С завершением переправы главными силами саперов распорядились иначе. У реки остались или были вновь задействованы из резерва корпуса:
Штаб 604-го саперного полка (Pi.Rgt.Stab 604)
652-й саперный батальон (Pi.Btl. 652)
672-й саперный батальон (Pi.Btl. 672)
255-й мостостроительный батальон (Brü-BauBtl. 255)
655-й мостостроительный батальон (Brü-BauBtl. 655)
Их задачей было: принятие на себя мостовой службы, тактическое обеспечение понтонных мостов, сбор и упорядочивание материальной части, разведка мостовых колонн.
Оба мостостроительных батальона незамедлительно начали строительство не затопляемых высокими водами 24-тонных вспомогательных мостов у Лученского и Акимовского.
II. Оценка
1. Оперативный участок наступления
Успешным наступлением LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.) через Дон 21/22.8.42 были созданы решающие предпосылки для дальнейших операций в направлении на Волгу.
Вопрос, было ли вообще необходимым форсирование LI-м армейским корпусом (das LI. A.K.) Дона, встает ввиду уже захваченного VIII -м армейским корпусом (das VIII. AK) плацдарма у Акатова. Решение, не использовать его для операции против Сталинграда, могло со стороны 6-й армии (die 6. Armee) возникнуть под влиянием следующих соображений:
1. Решение, выбрать район по обеим сторонам Вертячего, вызывал одобрение у 6-й армии (die 6. Armee) еще до захвата плацдарма Акатова.
2. Положение на местности плацдарма у Акатова делало бы использование благоприятного для танковой атаки естественного перешейка пункта 137 не возможным.
3. Внезапная атака моторизованных подразделений с плацдарма Акатов в юго-восточном направлении через 15 км сделала бы необходимым преодоление участка балки Коренной (Karenaja).
4. Плацдарм Акатов с самого начала привязал к себе внимание неприятеля и мог быть расширен только через ожесточенное сопротивление русских. 3 ½ вражеские стрелковые дивизии и одна танковая бригада были обнаружены в районе Акатова в дни после переправы VIII-го армейского корпуса (das VIII. AK); наблюдалось дальнейшее подведение танковых сил. (От плацдарма отказались 30.8.42).
Без сомнения, армия придерживалась своего первоначального решения именно на этих основаниях. Результат наступления соответствовал не только ее ожиданиям, но и относительно использованного для перехода реки времени; так удалось, после относительно ограниченного времени на занятие исходных позиций, провести переправу на другой берег двух пехотных и двух моторизованных дивизий с начала наступления приблизительно за 60 часов, несмотря на тяжелые потери у находившейся в центре удара 76-й дивизии(die 76.Div.). Этот, по существу, восходящий к саперам и их «деятельному руководству», «выдающийся успех» был в особенности оценен в суточном донесении армии группе армий от 22.8.42.
2. Неприятель
Неприятель очевидно стал неуверен в оценке намерений немцев в результате начинавшегося наступления 15.8.42 на в малой излучине Дона западнее Иловлинской.
Возможно, что он рассчитывал здесь на переход немцев через Дон и — в рамках операции, имевшей бóльшую цель — на последующее наступление на север. Поэтому он, оголяя другие фронты, стянул в район западнее Иловлинской значительные военные силы. Этими обстоятельствами объясняется слабая защита Дона вниз по течению от Калякин — Лученского, которая, по меньшей мере, была захвачена врасплох наступлением правого крыла LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.).
3. Командные меры LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.)
а) Общее
Правильность мероприятий командования LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.) подтверждает успех. У подчиненных корпусу сил едва ли были крупные резервы. В этом случае поражения 76-й дивизии (die 76.Div.) не случилось бы. 76-я дивизия смогла бы преодолеть начавшийся на ее правом крыле кризис собственными силами.
b) Время наступления
Напротив, общей точкой зрения было то, что было бы выгоднее, назначить начало наступления еще раньше, то есть, в утренней темноте (около 2.45 ). Тогда бы удалось первые волны у Акимовского доставить через реку без прицельного неприятельского огня, и собрать их на том берегу в достаточной боеспособности. Таким образом, там точно были бы предотвращены высокие потери пехоты и саперов, а так же почти полный выход из строя наступательной материальной части. Определение времени наступления во всяком случае следует сделать зависящим от местных условий на реке. Если, как у Акимовского, передний край района исходных позиций от собственно воды отделяет широкая полоса лишенной укрытий местности, то отнимающее так много времени преодоление этого участка с тяжелой наступательной материальной частью вынуждает к переносу начала наступления на темное время. Различия во времени наступления в рамках одного корпуса или даже одной дивизии до 30 минут при этом считаются вполне приемлемыми.
с) Участок наступления
Наступление в полном объеме подтвердило предшествующий опыт, что форсирование реки удается тем лучше, чем дальше в пространстве оно отделено от главных связующих дорог, деревень, разрушенных мостов, паромных переправ или бродов и производится в свободной местности. Многократно рассматривалось, что первая фаза наступления, то есть ввод в бой штурмовых катеров, на местности ни в коем случае не нуждается в перекрытии со следующими по времени участками переправы — паромной переправой, наведением понтонного моста. Для наведения понтонного моста наряду с условиями реки решающими являются въездные и съездные дороги… Если тактически выгодная местность в районе предстоящего наступления не согласуется с технически подходящим местом для дальнейшей переправы, то это должно приниматься в расчет во время мероприятий по занятию исходной позиции. Сюда же относится строгое, гибкое регулирование транспорта, который обеспечивает бесперебойное снабжение наступления на том берегу, а также доставку тяжелого вооружения, батарей и т. д. к предусмотренным местам переправы. слишком большое удаление на местности между обоими районами большей частью совсем не требуется.
d) Огневая подготовка
Успех правого крыла наступления LI-го армейского корпуса (das LI. A.K.), который был одержан без огневой подготовки, привел к вопросу «нужна артподготовка или нет». Абсолютно непонятно, была бы 295-я дивизия такой же успешной с коротким огневым ударом. Незначительному сопротивлению неприятеля и умелому использованию старицы Дона западнее Калякина, которая сделала возможной переправу через реку без непосредственного воздействия противника, должно придаваться больше значения, чем отказу от огневого удара. При начале наступления, перенесенном в полосе наступления 76-й дивизии (die 76.Div.) на темное время, из соображений внезапности, само собой разумеется, следовало сделать такой же интервал времени до огневой подготовки (см. выводы в отрывке 4 пункт е).
е) Борьба за время
C началом наведения понтонного моста, в целом, слишком долго колебались. Незначительный артиллерийский огонь в районе моста не может быть основанием откладывать его наведение. Определенный риск должен иметь место. Так тактическое положение позволяло начать наведение у Лученского вскоре после переправы первой волны. Почему это не произошло, было необъяснимо. Находящийся там на берегу Дона с начала наступления армейский саперный командир настаивал на наведении понтонного моста; он сначала не мог дозвониться по причине повреждения провода до командира дивизии, который оставил за собой начало наведения моста. Бесценное время было из-за этого потеряно. Приказ о начале наведения понтонного моста принципиально должен был бы быть отдан тактическим руководителем, находящимся непосредственно у реки, на основе личных впечатлений от боя, которые так же охватывают ход наступательных действий на плацдарме. Другой порядок стоит потери времени и поэтому неправильный.
Наступление через реку в особой степени является борьбой за время. Минутное истечение срока переправы должно быть для ответственного командира подразделения стоять на переднем плане. 10 минут, например, означают для командира общевойскового соединения, находящейся на другом берегу прирост ценных сил, а именно боевого соединения артиллерии, штурмовых орудий, истребителей танков или автомобилей с боеприпасами и это в большинстве случаев те критические промежутки времени, в которые неприятель имеет обыкновение начинать контрудар и выносить приговор о судьбе плацдарма. Поэтому при форсировании реки особый вес приобретает определение Гнейзенау (Gneisenau) понятия тактики: «Тактика — это учение о взаимодействии пространства и времени, особо принимая во внимание последнее, так как, вероятно, можно вновь вернуть потерянное пространство, но не потерянное время.»
С победоносным форсированием Дона была создана решающая предпосылка для наступления на Сталинград. Никто из нас не представлял себе, что большой успех почти точно через три месяца должен был поблекнуть в тени жутчайшей катастрофы военной истории.

Доклад командира 76-й пехотной дивизии (die 76 I.D.), генерал-лейтенант Роденбурга (Rodenburg) о наступлении через Дон

«Мост, ведущий через реку на Вертячий, был разрушен неприятелем. Предварительным указанием было предписано начать подготовку к форсированию реки. Тщательное наблюдение в последующие дни установило, что противоположный берег занят слабым противником, а также выявило активные передвижения в Вертячем.
Форсирование реки было назначено на 21.8. Оно осуществлялось под руководством LI армейского корпуса, которому были приданы 395-я и 76-я пехотные дивизии. От нашей дивизии 203-й полк (das 203.Rgt.) был назначен для главной переправы у старого разрушенного моста справа и 178-й полк для вспомогательной переправы слева.
В утро наступления 21.8. после массированного обстрела артиллерией первая волна десантных катеров с батальоном I./203 добралась непосредственно до неприятельского берега. Передовые части, среди которых — командир батальона, майор Йордан (Major Jordan), выпрыгнули на сушу, когда противник внезапно открыл огонь со своей единственной полностью замаскированной пулеметной позиции. Майор Йордан (Major Jordan) и два командира рот погибли. Возникла паника. Десантные катера со своими экипажами выбыли из строя. Лишь немногие из солдат вплавь добрались до своего берега. 
На вспомогательной позиции у I.R178 переправа удалась при незначительном воздействии противника. Сюда выехал командир дивизии и ввёл в бой два штурмовых орудия с пехотным сопровождением, движущихся на неприятельской стороне вдоль реки, напротив места главной переправы. Ещё остававшийся там противник стремительно оставил позиции. Таким образом, строительство понтонного моста на главном месте переправы можно было начать уже в день наступления.
У 295-й дивизии переправа удалась почти без сопротивления неприятеля. Во взаимодействии с ней в течение 22.8 был захвачен глубокий плацдарм через Вертячий. С него 23.8. XIV танковый корпус перешел в наступление на Сталинград. Без особого противодействия он вышел к Волге, но на северной окраине города натолкнулся на усиливающееся сопротивление. К тому же тыловые коммуникации и, таким образом, снабжение были прерваны русскими.» 

Погибший командир I.Btl. 203, кавалер Рыцарского Креста майор Йордан (Ritterkreuzträger Major Jordan), был одним из храбрейших офицеров 76-й пехотной дивизии. О его предчувствии смерти перед наступлением сообщает бывший католический священник Вермахта, монсеньор прелат Йозеф Кайзер (Msgr. Prälat Josef Kayser), который в 90 лет все еще заботится о душах прихожан в Вестфалии.
Разговор со священником Йозефом Кайзеромпо записям баронессы фон Шиллинг (Freifrau von Schiling):
Баронесса фон Шиллинг: Майор Йордан, он ведь погиб при переправе через Дон?
Прелат Кайзер: Да, он окликнул меня и сказал мне: "Господин пастор, завтра начнётся, я не вернусь. Останьтесь сегодня ночью у меня". Я остался с ним ночью, мы вместе молились, читали "Отче Наш", беседовали. На следующий день он погиб
Фон Шиллинг: Но знал ли это Йордан или же он хотел погибнуть?
Прелат Кайзер: Нет, он знал это.
Фон Шиллинг: Я тоже встречала Йордана и была с ним поверхностно знакома, но много о нём слышала. Я не могу себе представить, что он был человеком, который хотел погибнуть.
Прелат Кайзер: Нет, нет, мы сидели у него в палатке и беседовали о том, чего мы, христиане, ожидаем. Мы еще потом обнялись. - Я потом пошёл в В., к моему кладбищу. У меня там крест 6,50 м по модели евангельского креста дивизионного священника, сделанный нашими саперами, под ним я похоронил 1056 человек, в последний день их было 87.
Фон Шиллинг: Это было при переправе через Дон?
Прелат Кайзер: После этого. У Вертячего на Дону 22 ноября замкнулось кольцо вокруг Сталинграда, в день моего рождения.

Воспоминания капитана Лёзера, адъютанта 230-го пехотного полка (Hauptmann Löser, Adjutant Füs. Rgt.230): «Наступление 76-й пехотной дивизии (die 76. I.D.) через Дон началось 21.8.1942. Была очень ясная, великолепная летняя погода. Мы находились как резерв на исходной позиции в Донских лесах и были рады, что мы не были введены в бой на передовой. В 3 часа началось наступление.
Мы очень скоро узнали, что задействованные на передовой полки, особенно 203-й полк, имеют большие потери, при этом погиб майор Йордан (Major Jordan), награжденный «Рыцарским Крестом» командир батальона. Потери возникли из-за того, что высоты, в 4 км к востоку от Дона были заняты неожиданного сильными русскими, которые, главным образом, пехотным оружием обстреливали между рекой и высотами войска, которые только что переправились через реку.
Эти с трудом завоеванные высоты, которые потом 22 августа вводом в бой нашего полка были окончательно заняты, были исходными районами сосредоточения 16-й танковой дивизии (die 16. Pz.Div.) и прочих танковых дивизий, которые должны были наступать через степь на Сталинград.
Я присутствовал при том, как мы хотели взять противотанковое гнездо на высотах в 4 км восточнее Вертячего на той стороне реки. У нас было много хлопот с этим противотанковым гнездом, были так же потери, и, наконец, мы подавили его. Из этого расчета противотанкового орудия мы взяли двоих в плен. Остальные погибли, они храбро защищались. У нас тогда было уже очень мало солдат в отделении, в лучшем случае еще 4-5 человек. Нам приказали срочно занять места подносчиков снарядов и стрелков. Мы разделили этих двоих храбрых истребителей танков, и через полчаса они были включены в состав боевой роты и продолжили дальнейшее наступление на высоты вместе с нами. Второй стрелок одного из пулеметов, немецкий солдат, выбыл из строя, и русский сел к этому пулемету в качестве второго стрелка и стрелял по своим бывшим товарищам.
Такой опыт мы могли часто получать с пленными, которых называли «добровольными помощниками».

76-я пехотная дивизия в боях на северном заслоне в Котлубанском овраге и отход на Сталинград 
Перешеек между Доном и Волгой

23 августа 16-я танковая дивизия (die 16. Pz. Div.), а так же 3-я и 60-я моторизованные пехотные дивизии (die 3. und 60. I.D. (mot.)) перешли с Донского плацдарма в наступление. В ранние утренние часы они прорвали оборону противника и пробились через высоты севернее Мал. Россошки — пункт 137, разъезд Конный — до Волги. Вечером того же дня они смогли выйти к Рынку севернее Сталинграда.
Этот рывок вперед создал коридор в 60 км длиной и 8 км шириной. Он происходил так стремительно, что пехотные дивизии были не в состоянии достаточно быстро следовать за ним. Они не могли даже воспрепятствовать тому, чтобы советские подразделения восстановили свою оборону позади XIV танкового корпуса (das XIV. Pz.K.). В течение дня танковый корпус был отрезан. Из-за массированных контратак, особенно, с открытыми флангами, он попал в бедственное положение. Приходилось осуществлять его снабжение самолетами и грузовыми конвоями. От Дона автомобили с танковым прикрытием прорвали советские линии.
Головным танковым подразделениям не удалось сходу взять северный край города. Они круглые сутки находились изолированными от главных сил 6-й армии (die 6.Armee), держа оборону со всех сторон. Только через неделю, после введения дополнительных пехотных дивизий на плацдарме, удалось в тяжелых кровопролитных боях сломить сопротивление противника и образовать непрерывную связь с танковым корпусом. 

Командир дивизии, генерал-лейтенант Роденбург (Generalleutnant Rodenburg):
«У командного пункта дивизии 24.8 на Fi.156 (Fieseler Schtorch) приземлился командующий воздушным флотом, генерал-полковник барон фон Рихтхофен (der Oberbefehlshaber der Luftflote, Generaloberst Frhr. v.Richthofen). Вскоре после этого прибыл генерал Паулюс (General Paulus). После произошедшего в присутствии дивизионных командиров совещания о сложившемся положении, LI армейскому корпусу (das LI. AK) было поручено наступление на Сталинград и установление связи с XIV танковым корпусом (das XIV. Pz.K.). VIII армейский корпус генерала Хайтца (das VIII. A.K. des General Heitz) должен был прикрывать открытый северный фланг на перешейке между Волгой и Доном, обеспечивая примыкание слева к 60-й моторизованной дивизии (die 60. I.D.(mot.)) XIV танкового корпуса (das XIV. Pz.K.). Местность там образует гряду из высот, «Северный заслон Сталинграда» (die Nordriegelstellungen). Ее центральным пунктом являлся Котлубанский овраг с поселком Котлубань на русской стороне...
…Вскоре начались чрезвычайно тяжелые атаки русских, которые длились до конца сентября. Они особенно направлялись против 230-го полка (das 230. Rgt.), при чем он в высшей степени отличился под руководством своего командира, полковника Абрахама (Oberst Abraham). Оборона устояла только потому, что русские последовательно бросали в битву одну за другой (по показаниям пленных) 12 стрелковых дивизий и 9 танковых бригад, подвезенных по железной дороге. При сосредоточении этих сил положение дивизии было бы невозможным для предотвращения катастрофы — даже если, по всей вероятности, довольно незначительной, чем позднее постигшая наступающую на Сталинград армию. Больше 5 недель дивизия стойко держалась при тяжелейших потерях.

25.9.42 в донесении Вермахта: «При успешном отражении сильных неприятельских атак в районе Сталинграда особенно отличилась Бранденбургская 76-я пехотная дивизия (die 76. I.D.).».
При этом не следует забывать, что, в конечном счете, в успехе в значительной мере есть доля двух 8.8-см зенитных батарей Люфтваффе и 245-го дивизиона штурмовых орудий (die 245. Sturmgeschütz-Abteilung). 
Войскам пришлось в значительной степени пострадать. Наряду с чрезвычайно высокими потерями была крайне высокая физическая и духовная нагрузка. Главный пункт оказания медицинской помощи во время четырехнедельных тяжелых боев пропустил через себя 5400 раненых и больных.
1.10.142 командующий генерал VIII-го армейского корпуса (das VIII A.K.) направил дивизии следующее послание:
'С 24.8.42 76-я дивизия выстояла в боях за перешеек между Доном и Волгой и в решающих местах у высот южнее Котлубани и оградили битву за Сталинград ото всех отвлекающих атак русских. В этих сражениях, особенно в больших боях 18 и 23.9.42, дивизия с удивительной храбростью и самоотверженностью день за днем отражала атаки численно превосходящего противника и нанесла ему высокие, кровопролитные и материальные потери. Одних лишь танков дивизия смогла вывести из строя 227.
Бесчисленные, свидетельствующие о большой смелости отдельные поступки доказали мне, что в крепко сплоченной и выдающимся образом руководимой дивизии царит достойный подражания дух.
Заслуги дивизии нашли признание немецкого народа благодаря упоминанию в донесении Вермахта от 25.9.42 .
Дивизия покидает сегодня поле битвы для краткосрочного отдыха. Она может сделать это в гордом сознании, что победоносно защищала свои позиции до последнего. Я благодарю дивизию за ее блестящие результаты и чту память принесенных в дни боев жертв. 
Подписано Хайтц (gez. Heitz) “